Типология грамматикализации конструкций с глаголами движения и глаголами позиции
На правах рукописи
Майсак Тимур Анатольевич ТИПОЛОГИЯ ГРАММАТИКАЛИЗАЦИИ КОНСТРУКЦИЙ С ГЛАГОЛАМИ ДВИЖЕНИЯ И ГЛАГОЛАМИ ПОЗИЦИИ Специальность: 10.02.20 – “Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание”
Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук
Москва – 2002
Работа выполнена на кафедре теоретической и прикладной лингвисти ки филологического факультета Московского государствен-ного универси тета им. М. В. Ломоносова.
Научный консультант: доктор филологических наук, профессор А. Е. Кибрик Научный консультант: доктор филологических наук В. А. Плунгян
Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор В. М. Алпатов кандидат филологических наук Анна А. Зализняк
Ведущая организация: Российский государственный гуманитарный университет
Защита диссертации состоится “” 2002 года в _ часов на заседании диссертационного совета Д 501.001.24 при Москов ском государственном университете им. М. В. Ломоносова.
Адрес: 119992, Москва, Ленинские Горы, МГУ, 1-й корпус гумани тарных факультетов, филологический факультет.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МГУ.
Автореферат разослан “”_ 2002 года.
Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук О. В. Дедова ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ Настоящая работа посвящена исследованию возможных п у т е й г р а м м а т и к а л и з а ц и и конструкций с глаголами движения и глаголами позиции, т.е. путей превращения этих конструкций в грамматические показатели. На материале 11-ти гла голов движения (передающих такие смыслы, как ‘идти’, ‘уходить’, ‘приходить’, ‘вхо дить’, ‘выходить’, ‘подниматься’, ‘спускаться’, ‘ходить’, ‘возвращаться’, ‘переходить’, ‘проходить’) и 3-х глаголов позиции (передающих смыслы ‘стоять’, ‘сидеть’, ‘ле жать’) рассматриваются отмечаемые в языках мира значения, возникающие у конст рукций с этими глаголами в ходе их грамматикализации, дается объяснение механиз мов переосмысления исходных пространственных значений этих конструкций, харак теризуется соотношение этих конструкций с другими известными источниками рас сматриваемых грамматических категорий.
Актуальность темы исследования. В последние десятилетия для теоретической лингвистики характерен перенос исследовательских интересов от чисто о п и с а т е л ь н о г о подхода при анализе синхронных состояний языка к подходу, направленному на поиск диахронических закономерностей развития грамматики и преследующему в пер вую очередь о б ъ я с н и т е л ь н ы е цели. В целом функционально-диахроническая пер спектива значительно увеличивает объяснительную силу лингвистической теории, что особенно четко проявляется в типологичеcких исследованиях: “регулярно воспроизво димые закономерности языковой эволюции... предоставляют нам тот уровень, на кото ром не сравнимые иным образом языки стано-вятся сравнимыми”1. В данной работе функционально-диахронический подход используется при рассмотрении одной част ной проблемы эволюции грамматики — а именно, для выявления и объяснения воз можных путей грамматикализации исходных конструкций с глаголами движения и позиции. В работе изучается актуальный для современной теории грамматикализации вопрос о механизмах семантических изменений в ходе развития грамматических пока зателей из лексических источников. В частности, обсуждается важность учета исход ного значения всей конструкции, вступающей на путь грамматикализации, в целом (т.е. как лексической семантики вспомогательного глагола, так и его грамматической формы, а также формы смыслового глагола). Обнаруженные закономерности демонст рируют преимущества функционального и диахронического подхода к анализу языко вых данных, и могут рассматриваться как вклад в уточнение принципов и методов ти пологического исследования эволюции грамматических показателей.
Глаголы движения и позиции исходно описывают различные типы пространст венного перемещения или расположения объектов;
к рассмотрению в работе привле кались те конкретно-языковые глаголы, которые выражают один или несколько смы слов из выделенного набора. Избранные объектом диссертационной работы конструк ции с глаголами движения и позиции принадлежат к числу типологически наиболее распространенных диахронических источников грамматических показателей. В гене тически и ареально независимых языках грамматикализация конструкций с этими гла голами осуществляется по ограниченному (хотя и достаточно большому для некото рых глаголов) набору путей семантического развития;
бльшая часть результатов этого развития связана со значениями основных категорий глагола (вид, время, модальность, залог и актантная деривация, а также пространственная ориентация).
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые предлагается ис черпывающая характеристика возможных путей грамматикализации выбранных для Bybee, J.L.;
Perkins, R.;
Pagliuca, W. The evolution of grammar: Tense, aspect and modal ity in the languages of the world. Chicago: University of Chicago Press, 1994. P. 4.
рассмотрения глаголов движения и позиции на материале большого количества языков мира. В этом исследовании рассматривается также проблема объяснения обнаружен ных путей семантического развития этих конструкций;
имеются и статистические обобщения, показывающие частотность грамматикализации разных глаголов, а также частотность различных путей грамматикализации каждого из глаголов.
Работа изначально задумывалась как эмпирическое исследование, основной це лью которого должно явиться выявление всех возможных (точнее, зафиксированных в репрезентативной выборке языков) путей превращения некоторой группы лексем — глаголов движения и позиции — в грамматические показатели. Такова чисто “таксо номическая” цель данной работы. При такой постановке проблемы оказывается, одна ко, что многие результаты грамматикализации разных глаголов совпадают;
соответст венно, возникает вопрос о том, что именно (помимо исходного лексического значения глагола) определяет “судьбу” грамматикализующегося показателя. Выходом является рассмотрение в качестве источников не просто некоторых лексем, а конструкций цели ком (с учетом лексической семантики вспомогательного глагола, его грамматической формы, а также определенного типа формы смыслового глагола). Поэтому вторая, “объяснительная”, цель работы заключается в выяснении м о т и в а ц и и именно таких путей семантического развития источника и в определении того, в каких именно усло виях данные пути возможны. Таким образом, более общей целью работы является уточнение методики анализа и объяснения путей грамматикализации лексических источников.
Указанные цели обусловили следующие конкретные задачи исследования:
определить представленные в языках мира пути грамматикализации каждого из выбранных для рассмотрения лексических источников;
выявить для каждого типа случаев условия, в которых данный путь развития мог быть мотивирован (т.е. определить, на основе каких именно исходных лексических и грамматических компонентов значения развивалось новое значение);
сформулировать приблизительные статистические закономерности путей грамматикализации для каждого из рассмотренных исходных глаголов.
Теоретически значимые результаты исследования. На материале значительного числа генетически и ареально разнородных языков показано, какие типы грамматиче ских показателей могут возникать из конструкций с глаголами движения и позиции.
Бльшая часть результатов этого развития связана со значениями основных категорий глагола (вид, время, модальность, залог и актантная деривация, пространственная ори ентация). В целом же, данное исследование подробно характеризует механизмы разви тия грамматических категорий, которые действуют в естественном языке, и расширяет наши представления о тех связях, которые устанавливают говорящие между более про стыми и конкретными понятиями (связанными с перемещением и расположением в пространстве) и более сложными и обобщенными грамматическими значениями.
В работе наглядно продемонстрированы преимущества функционально типологического и диахронического подходов к анализу языковых явлений. На много численных примерах показана также важность учета целиком всей исходной структуры (“конструкции”), подвергающейся грамматикализации. В связи с рассмотрением путей грамматикализации глаголов движения и позиции в работе затронут и ряд актуальных для современной грамматической типологии проблем взаимодействия и диахрониче ского развития некоторых категорий (время vs. аспектуальность, аспектуальность vs.
акциональность) и ряда частных значений (будущее время, имперфективность, перфек тивность и др.). Для ряда конкретно-языковых примеров обсуждаются и предлагаются новые, более адекватные интерпретации существующих грамматических явлений.
Практическое значение исследования. Полученные данные о возможных путях грамматикализации глаголов движения и позиции могут найти применение при напи сании грамматик и создании словарей различного типа, в исследованиях по граммати ческой семантике и теории грамматикализации, а также в ходе полевых исследований неизученных и малоизученных языков. Кроме того, эти данные могут быть использо ваны в сравнительно-историческом языкознании при формулировании гипотез о ре конструкции тех или иных грамматических показателей.
Материалом настоящей работы послужили данные порядка 400 языков, представ ляющих все существующие языковые семьи и ареалы, а также изолированные и кон тактные языки. Все упоминаемые в работе языки с указанием их генетической принад лежности приведены в Приложении. Основным источником данных по этим языкам явились описательные грамматики (полные грамматики были исследованы по крайней мере для 200 языков). Другим источником послужили более частные работы по кон кретным языковым явлениям в конкретных языках, а также общие типологические исследования по грамматикализации и грамматической семантике. Данные по некото рым языкам получены при анализе текстов на этих языках, а также при консультации с носителями языков.
Апробация результатов исследования. Основные положения работы излагались на Ломоносовских чтениях в МГУ (1998 г.), Первой, Второй и Третьей международ ных зимних типологических школах (1998, 2000, 2002 гг.), заседании Московского Типологического Общества (2001 г.), были представлены в виде публикаций на меж дународных конференциях “Диалог’98” (1998 г.) и “Linguistic Typology On-line” ( г.), а также отражены в других публикациях. Работа обсуждалась на заседании кафедры теоретической и прикладной лингвистики филологического факультета МГУ.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии и приложений. Во Введении дается общая характеристика функцио нально-типологического подхода к изучению языковых явлений, а также обсуждаются основные положения современной теории грамматикализации. В главе 1 обсуждают ся материал и задачи исследования, а также методы решения этих задач: дается обос нование выбора исходных глаголов и их общая характеристика, описывается языковая выборка и методы поиска данных, и т.д. Глава 2 посвящена подробному обзору путей грамматикализации конструкций с глаголами движения: для каждого из выбранных для рассмотрения глаголов разбираются возможные пути развития, причем для каждо го из путей приводятся примеры из различных языков, подробно обсуждается итоговое значение, уточняется структура исходных конструкций. Специальный раздел посвящен также системам “аналитической перфективации”, в которых глаголы движения играют важную роль. Глава 3 посвящена путям грамматикализации глаголов позиции. Все эти глаголы с точки зрения результатов грамматикализации образуют весьма однородную группу: основным путем развития для них является превращение в имперфективный показатель (или акциональный модификатор дуративного типа);
отдельно рассматри вается также функционирование глаголов позиции в качестве эквивалентов бытийных глаголов. В главе 4 обсуждаются общие закономерности грамматикализации глаголов движения и позиции. В первом разделе все выявленные пути обобщаются уже не по исходным глаголам, а по итоговым категориям (вид, время, модальность, актантная структура и пр.): показывается, какую роль занимают среди известных источников этих категорий именно глаголы движения и позиции, а также обсуждаются возможные объ яснения путей семантического развития. Во втором разделе делаются статистические обобщения по поводу частотности случаев грамматикализации различных глаголов, приводятся приблизительные оценки частотности разных путей грамматикализации для каждого глагола, а также рассматривается теоретическая проблема предсказуемо сти процессов грамматикализации. В Заключении кратко резюмируются полученные в работе результаты и намечаются возможные пути дальнейших исследований в этой области. Библиография включает более 500 наименований отечественных и зарубеж ных работ. В Приложении 1 дан полный список упоминаемых в работе языков с ука занием их генетической принадлежности, в Приложении 2 приводится алфавитный указатель языков (с отсылками к разделам работы), в Приложении 3 имеется полный список разбираемых в работе путей грамматикализации (в едином формате).
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении дается общая характеристика функционально-типологического под хода к изучению языковых явлений, а также обсуждаются основные идеи современной теории грамматикализации.
Исследования диахронических закономерностей эволюции грамматического строя начиная с 80-х годов XX века выделились в самостоятельное направление, из вестное как “теория грамматикализации” (сам термин grammaticalisation впервые ис пользовал еще в начале века А. Мейе2). Крупнейшими представителями этого направ ления являются в настоящее время такие лингвисты, как Х. Леман, Б. Хайне, П. Хоп пер, Э. Траугот, М. Хаспельмат и др., а также (прежде всего в области эволюции вида, времени и модальности) Дж. Байби и Э. Даль.
Г р а м м а т и к а л и з а ц и я (англ. grammaticalization, иногда grammaticization или grammatization) представляет собой, в общем виде, процесс, в ходе которого некоторая языковая единица становится грамматической (или в большей степени грамматиче ской). Наиболее очевидный пример грамматикализации — это приобретение знамена тельным словом грамматической функции, в результате чего бывшая лексема получает служебную роль и становится грамматическим показателем, т.е. модификатором типа вспомогательного глагола, предлога/послелога, частицы, аффикса и т.п. Так, в латин ской форме будущего времени ama-b-o ‘буду любить’ суффикс -b- восходит к глаголу *bh- ‘быть’;
в современных же романских языках будущее время развилось из конст рукции с глаголом ‘иметь’, имевшей долженствовательное значение (ср. франц.
parler-ai ‘буду говорить’, исходно “имею говорить”). Другая современная форма буду щего времени, ср. франц. il va parler ‘он скажет, собирается сказать’, буквально озна чает “он идет говорить” и включает в себя вспомогательный глагол aller ‘идти, ухо дить’ в настоящем времени.
Важное уточнение традиционного определения грамматикализации (“превраще ние с л о в а в грамматический показатель”) состоит в том, что в действительности грамматикализации подвергается не просто слово, т.е. лексема, а целая к о н с т р у к ц и я, включающая некоторую лексему в служебной функции: так, более верно утвер ждение, что в английском языке грамматикализован не глагол go ‘идти, уходить’, а конструкция is going to do (букв. “идёт делать”) со значением “ближайшего будущего”, или проспектива, включающая лексему go в форме актуально-длительного настоящего времени (is...-ing) и инфинитив смыслового глагола, указывающий на цель перемеще ния. (Тем самым, более точно представление данного типа развития не просто как «ИДТИ будущее время», а как «ИДТИ (наст. время) + ‘к’ + целевая форма глагола форма проспектива/будущего времени».) Meillet, A. L’volution des formes grammaticales [1912] // Meillet, A. Linguistique histori que et linguistique gйnйrale. Paris, 1965. P. 133.
О подобных случаях диахронической эволюции говорят как о путях грамматика лизации (grammaticalization paths). Теория грамматикализации изучает, какие пути грамматикализации возможны, а какие нет, как объясняются существующие пути и каковы последовательные этапы приобретения некоторой языковой единицей грамма тического статуса.
В ходе грамматикализации изменения происходят на различных уровнях: более обобщенным становится значение языковой единицы, расширяется круг контекстов ее употребления (вплоть до того, что она может стать обязательной в определенных кон текстах), увеличивается ее частотность, изменяется ее морфосинтаксический статус (происходит процесс постепенной утраты автономности, т.е. морфологизация: от пол нозначной лексемы к автономному служебному слову, затем клитике и аффиксу), пока затель постепенно редуцируется фонетически и т.д. В центре внимания нашего иссле дования находились с е м а н т и ч е с к и е изменения, происходящие в ходе грамматика лизации, в т.ч. поиск мотивации выявленных нами типов семантических переходов.
В целом, данное исследование путей грамматикализации глаголов движения и позиции выполнено в русле так называемого функционально-типологического подхода к языковым явлениям: во-первых, оно направлено на выявление закономерностей, ко торые могут быть обнаружены в результате м е ж ъ я з ы к о в о г о с о п о с т а в л е н и я ;
кроме того, оно ориентировано на поиск о б ъ я с н е н и я языковых явлений, причем за основу берется принцип объяснения языковых форм их ф у н к ц и я м и : предполагает ся, что языковая форма в основе своей является не автономной, а мотивированной теми функциями, которые присущи языку как средству коммуникации. В 1 главе (“Глаголы движения и глаголы позиции как лексические классы и как источники грамматикализации”) характеризуются типологические особенности ис точников грамматикализации в целом, обсуждается необходимость их изучения, а так же методика данного конкретного исследования.
Как глаголы движения, так и глаголы позиции относятся к числу наиболее рас пространенных в языках мира диахронических источников грамматических показате лей. Из типологических работ известно, что набор лексических единиц, которые могут подвергаться грамматикализации, ограничен: считается, что в него входят слова, обо значающие наиболее фундаментальные, “базовые” для человеческого опыта явления и ситуации (например, названия частей тела типа голова, спина, рука, обозначения про стейших действий и состояний типа быть, иметь, делать, брать, давать, говорить и пр.)4. В целом, источниками грамматикализации являются обычно слова, обозначаю щие такие понятия, за которыми стоят простые и “конкретные” фрагменты человече ского опыта (например, пространственные отношения) и которые заключают в себе смысловой потенциал, необходимый для выражения с их помощью каких-либо более сложных и “абстрактных” понятий.
Изучение источников грамматикализации увеличивает объяснительную силу лин гвистической теории и дает возможность лучше понять, что представляет собой грам матика естественного языка и “откуда она берется”. Во-первых, лексика выступает фактически в качестве главного источника, “строительного материала” грамматики;
Постулат о “функциональной мотивированности языка”, см.: Кибрик А. Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания. М., 1992. Сс. 25, 33.
Ср. опыт составления словаря-справочника возможных источников грамматикализа ции (включающий более 500 входов): Heine, B.;
Gldemann, T.;
Kilian-Hatz, Ch.;
Lessau, D.;
Roberg, H.;
Schladt, M.;
Stolz, T. Conceptual Shift: A Lexicon of Grammaticalization Processes in African Languages. (=Afrikanistische Arbeitspapiere 34-35.) Kln: Institut fr Afrikanistik, 1993.
поэтому интересен и важен вопрос о том, какая именно лексика может являться источником грамматики и каковы те условия и пути, по которым происходит развитие грамматических конструкций. Во-вторых, без знания об источниках зачастую трудно бывает понять особенности значения и употребления тех или иных показателей;
как правило, даже показатели с близким значением, но восходящие к разным источникам, в значительной мере сохраняют “следы” былого лексического значения. В целом, “природу грамматических категорий можно гораздо лучше понять с точки зрения ис точников, из которых они развиваются, а не конечного результата, к которому они приходят после длительного процесса грамматикализации”5.
Наконец, знание источников грамматикализации может иметь и более непосред ственное “практическое” значение для исследований в области сравнительно исторического языкознания — например, при реконструкции языковых состояний:
данные о типологически возможных путях возникновения грамматических показате лей могут приводиться в качестве дополнительных аргументов, подкрепляющих гипо тезы о реконструкции какого-либо слова или морфемы.
Ранее глаголы движения (motion verbs, verbs of movement) и глаголы позиции (posture verbs) не раз изучались с точки зрения лексического значения (как в конкрет ных языках, так и в типологической перспективе). Систематическое исследование пу тей их грамматикализации на материале большого количества языков представлено в настоящей работе впервые. Для рассмотрения брались конкретно-языковые глаголы, описывающие какую-либо из следующих 11-ти ситуаций перемещения в пространстве:
общее направленное перемещение (пешком) ~ ‘идти, перемещаться’, ненаправленное перемещение (пешком) ~ ‘ходить’, перемещение к дейктическому центру ~ ‘приходить’ и от него ~ ‘уходить’, перемещение внутрь объекта-ориентира ~ ‘входить’ и изнутри него ~ ‘выходить’, перемещение вверх ~ ‘подниматься’ и вниз ~ ‘спускаться’, переме щение обратно к начальной точке ~ ‘возвращаться’, перемещение вдоль объекта ориентира ~ ‘проходить’ и по другую сторону от него ~ ‘переходить’. (ИДТИ как “чис тый” глагол движения и УХОДИТЬ как глагол удаления, а также глаголы ПРОХО ДИТЬ и ПЕРЕХОДИТЬ при дальнейшей систематизации в ряде случаев объединялись в силу того, что часто эти смыслы выражались в нашем материале одной конкретно языковой лексемой.) Были рассмотрены также 3 основные ситуации расположения (человека) в пространстве, т.е. три “позиции”: ‘стоять’, ‘сидеть’, ‘лежать’.
Тем самым, в грамматических описаниях различных языков осуществлялся поиск данных о грамматических показателях (вспомогательных глаголах, частицах, аффиксах и пр.), которые восходили бы к конструкции с глаголом движения или позиции — т.е.
глаголу, выражающему какой-либо из указанных выше смыслов. Отмечалась как сама структура и буквальное значение конструкции, так и приобретенное ей грамматическое значение и примеры ее употребления.
Haspelmath, M. From purposive to infinitive: a universal path of grammaticization // Folia Linguistica Historica 10.1-2, 1989. P. 303.
Глава 2 посвящена подробному обзору путей грамматикализации конструк ций с глаголами движения.
Одним из наиболее распространенных в языках мира способов использования глаголов движения является выражение с их помощью глагольной ориентации, т.е.
указание на исходный или конечный пункт развития ситуации или общее направления ее развития в пространстве. Ср. ток-писин i-wokabaut i-kam ‘(он) пришел’ (= “двигать ся прийти”) и i-wokabaut i-go ‘(он) ушел’ (= “двигаться уйти”) [Givуn 1991: 89] или кхмерск. ‘улетать’ (= “лететь уходить”), : ‘прилетать’ (= “лететь при ходить”), ‘вылетать’ (= “лететь выходить”), ‘взлетать’ (= “ле теть подниматься”) [Горгониев 1984: 940-941] и т.п. Глаголы движения при выраже нии ориентации часто выступают в сериальных конструкциях или являются вспомога тельными глаголами, но могут становиться также частицами или аффиксами с про странственным значением. В ряде языков глаголы движения отмечаются также в каче стве специальных показателей итива/вентива: ‘пойти/прийти куда-либо с целью со вершить действие’. Во всех этих типах использования в значительной мере сохраняет ся исходное пространственное значение глаголов движения, причем часто (хотя и не обязательно) именно их функционирование в качестве показателей ориентации являет ся предпосылкой дальнейшей грамматикализации этих глаголов.
Далее в этой главе для каждого из выбранных для рассмотрения глаголов разби раются возможные пути развития (близкие значения объединяются в одну группу пу тей), причем для каждого из путей приводятся примеры из различных языков, подроб но обсуждается итоговое значение, уточняется структура исходных конструкций.
Наиболее часто грамматикализуемыми среди глаголов движения являются два основных глагола, ИДТИ/УХОДИТЬ (210 яз., 10 [+8]6 путей) и ПРИХОДИТЬ ( яз., 10 [+9] путей). Хотя эти глаголы исходно выступают в роли дейктических антони мов (обозначая удаление vs. приближение к дейктическому центру), многие результаты их грамматикализации близки или совпадают.
Основным путем развития обоих глаголов (соотв., 60 и 50 яз.) является пре вращение в показатель проспектива (prospective aspect), указывающий на то, что в мо мент речи имеются предпосылки для последующего осуществления ситуации (‘вот вот;
собирается’ и пр.);
ср. англ. It’s gonna rain, франц. Il va pleuvoir или хауса ‘сейчас пойдет дождь’ (= “идёт дождить”) [Caron 1991: 189], телугу nu wwu paD-a-boo-t-unnaawu ‘ты сейчас упадешь’ (= “идешь упасть”) [Krishnamurti, Gwynn 1985: 224]. Проспективные конструкции обычно состоят из глагола движения в форме настоящего времени и инфинитива смыслового глагола, иногда также с целевым мар кированием;
ср. примеры на ИДТИ/УХОДИТЬ: англ. be going to || gonna, романские формы с aller или ir, а также go ( англ.) и va ( франц.) во многих пиджинах и креоль ских языках, баскская конструкция с joan, хауса с za, хинди с телугу и тамиль ская с poo-, также многие языки конго-кордофанской семьи (особенно банту) и мн. др.
Проспектив настоящего времени (исходно аспектуальное значение) имеет тенденцию эволюционировать в будущее время (такие формы часто известны как “ближайшее будущее” и т.п.), так наз. GO-futures и COME-futures. Тем самым, конструкции с ос новными глаголами движения являются едва ли не главным диахроническим источни ком форм будущего времени. В прошедшем времени проспективные конструкции обо значают обычно ситуацию, находившуюся на грани осуществления, но так и не осуще В квадратных скобках указывается число периферийных путей, отмечаемых лишь в нескольких (порядка 5 и менее) языках. Знаки, (более, менее) указывают на приблизитель ное число языков. См. также суммарные данные в таблицах 1 и 2 ниже.
ствленную (‘чуть было не;
хотел было’);
ср. португ. O juiz ia a abrir a boca para falar...
‘судья хотел было открыть рот (= “шел к открыть”), чтобы заговорить...’, телугу waaDu nan-nu koTT-a-boo-yEEDu ‘он меня собирался было ударить’ (= “шел ударить”) [Krishnamurti, Gwynn 1985: 224] и т.п.
Также часто (соотв., 60 и 30 яз.) эти глаголы используются для представления ситуации как находящейся в процессе развития, длительной или продолжающейся (имперфективная группа значений). Часто такие конструкции имеют градативный от тенок, указывая на постепенное, поступательное развитие ситуации в направлении предела (“все больше и больше”), ср. испанск. El enfermo va mejorando ‘больной посте пенно выздоравливает’ (= “выздоравливая идет”), хинди ‘станови лось все светлее и светлее’ (= “день раскрываясь приходил”) [Дымшиц 1986а: 342], башкирск. Ит беше-п кил ‘мясо доваривается’ (= “варясь приходит”) [Юлдашев 1965:
77] и пр. (особенно часто в романских, алтайских, индоиранских, дравидийских язы ках). В некоторых случаях возможна квалификация таких конструкций не столько как аспектуальных, сколько как воздействующих на а к ц и о н а л ь н ы е характеристики смыслового глагола7 (акциональная модификация “дуративного” типа). В ряде языков конструкции с глаголами движения передают значения прогрессива или хабитуалиса, а также (напр., в папуасских языках) континуатива.
Конструкция с ПРИХОДИТЬ (при указании на удаление из исходной точки) часто используется для выражения значения перфекта, т.е. для указания на ситуацию в про шлом, сохраняющую релевантность в момент речи (»20 яз.);
ср. франц. Je viens d’arriver ‘я только что приехал’. Это значение, “обратное” по отношению к проспек тивному, часто оно известно также как “ближайшее прошедшее” (подобные формы многочисленны в языках Африки, есть в ряде сино-тибетских и др. языков). Конструк ции с ИДТИ/УХОДИТЬ редко приобретают значение перфекта, но очень часто ( яз.) служат средством представления ситуации как завершившейся, достигшей предела развития, или как ограниченной во времени, т.е. выражают перфективное аспектуаль ное значение (в дравидийских, индоиранских, тюркских, тайских и др.), ср. телугу annam tin-ees-EEDu ‘он съел еду до конца’ (= “поевший ушел”) [Krishnamurti, Gwynn 1985: 215], казахск. - -i ‘трава засохла’ (= “засохнув ушла”) [Юлдашев 1965: 86] и т.п.
Обоим глаголам свойственно превращение в показатели инхоатива (соотв., 20 и »20 яз.), причем как для указания на начало процесса, так и на приобретение свойства — ‘начать делать’, ‘стать каким-л.’ (конструкции с ПРИХОДИТЬ могут также иметь специфический оттенок ‘наступление нового состояния является заключительным в ряду цепочки событий’, т.е. »‘в конце концов’);
показатели императива или гортатива (соотв., 15 и 20 яз.;
ср. исп. или португ. vamos (a) inf. ‘давай сделаем’, букв. “пойдем сделать”);
показатели пассива (10 яз. для каждого глагола;
в итальянском и индоиран ских языках, иногда с дополнительным значением возможности или долженствова ния);
показатели следования событий во времени ‘и вот;
и потом...’ (10 яз. для каждо го глагола;
в основном в африканских и океанийских языках);
показатели целевого зависимого ‘для того, чтобы’ (соотв., 10 и 10 яз.), а также различные модальные показатели: возможности, необходимости, условия (соотв., 10 и »20 яз.;
ср. хинди ‘ты умеешь (= “приходишь”) хорошо плавать’ [Дымшиц 1986а: 149 Имеется в виду акциональность (actionality) как лексическое свойство самого глагола (в русской традиции также “семантический”, “аспектуальный”, “таксономический” тип/класс предиката);
см. работы Ю. С. Маслова и З. Вендлера и последующие классификации Л. Юхансона, Б. Комри, Т. В. Булыгиной, Е. В. Падучевой, В. Броя и др.
150, 351] или турецк. harp et-me\-e gel-mez ‘нельзя объявлять войну’ (= “к объявлению войны не приходит”) [Михайлов 1965: 113-114], ср. аналогичный семантический пере ход в русск. мне пришлось это сделать ‘я был вынужден’). Они также могут стано виться именными модификаторами (10 яз. для каждого глагола): предлога ми/послелогами, иногда падежными или словообразовательными аффиксами.
К периферийным путям грамматикализации ИДТИ/УХОДИТЬ относится пре вращение в показатель пространственной и временной дистанции, эмфатический или вопросительный показатель, модификатор числительного, словообразовательный аф фикс глагола, а также использование в сравнительной конструкции и приобретение дезидеративного значения. К периферийным путям развития ПРИХОДИТЬ относятся превращение в показатель повторного действия (рефактива), глагольный или именной показатель бенефактива (участника, в чью пользу совершается действие), показатель приближенной оценки, каузативный показатель, приобретение значения ‘еще не’ (кунктатив) и дезидеративного значения, а также использование в качестве предикат ного анафорического слова и в качестве сочинительного союза.
Прочие глаголы движения грамматикализуются гораздо реже (встретились менее чем в 40 языках каждый). Из них глагол ХОДИТЬ подвергается грамматикализации относительно часто (»30 яз., 1 [+3] путь), при этом его основным путем развития, как и для позиционных глаголов, является превращение в дуративный/имперфективный по казатель (в т.ч. с прогрессивным, хабитуальным значением). Эта близость ХОДИТЬ к глаголам позиции объясняется, видимо, тем, что данный глагол обозначает ненаправ ленное движение, являясь единственным чисто непредельным из рассмотренных гла голов движения. Дуративные конструкции с ХОДИТЬ характерны для иберо романских (andar с герундием;
ср. португ. andava a juntar dinheiro para uma bicicleta...
‘я копил (= “ходил собирая”) деньги на велосипед...’) и тюркских языков (- с дее причастием, ср. башкирск. - - ‘заниматься чтением лекций’, букв.
“ходить читая”), а также имеются в некоторых иранских (напр., таджикск. гаштан с деепричастием), баскском (ibili с причастием), африканском языке нгити и креольском языке ток-писин. К периферийным путям грамматикализации ХОДИТЬ относится его использование в конструкциях со значением проспектива (хакасский, тибетский, ибе ро-романские), императивных и прохибитивных конструкциях (башкирский, язгулям ский), превращение в пространственный показатель (в океанийских языках).
Основной путь развития глагола ВХОДИТЬ (всего 10 яз., 2 [+2] пути) — при обретение инхоативного значения (в некоторых алтайских языках, хауса, португаль ском), ср. тувинск. ажылда-п кир- ‘приступить к работе’ (= “работая войти”) [Исхаков, Пальмбах 1961: 413], хауса Suka shiga nema ‘они приступили к поискам’ (= “вошли искать”) [Смирнова 1960: 54, 70] и пр. ВХОДИТЬ функционирует как именной моди фикатор (типа предлога ‘внутри, внутрь’, ‘к’ и пр.) в ряде изолирующих языков Юго Восточной Азии и Западной Африки (вьетнамском, лаха, йоруба и др.). Встречается его превращение в видо-временной показатель (язык диери, нама) и показатель следо вания во времени (язык марги).
Среди случаев грамматикализации глагола ВЫХОДИТЬ (»20 яз., 1 [+7] путь) наиболее широко представлены конструкции с итоговым перфективным значением (в основном в тюркских языках, некоторых монгольских и финно-угорских, а также ин доиранских), ср. башк. - - ‘я прочел (= “читая вышел”) книгу’, - - ‘чай вскипел’ (= “кипя вышел”) [Юлдашев 1965: 81-83];
часто с дистрибутивной интерпретацией (ср. татарск. - - ‘(всех) перецеловать’, - - - ‘обойти (все) магазины’, balalarga Sapkalaren kIgEz-Ep Cek-te ‘на (всех) детей шапки надел’. Среди его периферийных путей развития — приобретение инхоативного значения (в некоторых алтайских языках), использование в качестве предлога (напр., ‘из;
начиная с’ в кикуйю), в качестве модального слова (‘наверное’ в каракалпакском, ‘по-видимому, пожалуй’ в тайском), некоторых других типов видо временных показателей (в кикуйю, ацтекском).
Немногочисленные случаи (10 яз., 1 [+5] путь) грамматикализации глагола ПОДНИМАТЬСЯ представлены главным образом в языках Юго-Восточной Азии (аустроазиатских, тайских и сино-тибетских), где он используется в качестве инхоа тивного показателя, ср. вьетнамск. глагол ‘запеть’ ( ‘петь’), ‘закричать’ ‘разобидеться’ ( ‘кричать’), ( ‘обижаться’), ‘взревновать’ ( ‘ревновать’), ‘задрожать’ ( ‘дрожать’) и пр. [Пан филов 1993: 186, 188, 191]. Встречается превращение данного глагола в пространст венный модификатор (типа ‘вверх;
на, сверху’ или ‘из’ в ряде океанийских языков), в показатель перфективности (язык марги), континуативный показатель (язык гахуку), суффикс императива (в разговорном малаялам), показатель сравнения ‘более, чем’ (в некоторых океанийских языках).
Конструкции с глаголом СПУСКАТЬСЯ (всего 10 яз., 1 [+4] путь) представле ны практически исключительно в тюркских языках (Y- с деепричастием), где они почти всегда указывают на пониженную (‘чуть-чуть;
слегка;
не до конца’) или же по вышенную (‘сильно;
много;
очень’) степень интенсивности проявления ситуации, в т.ч.
на ее моментальность или внезапность, а иногда на незначительное удлинение времени протекания ситуации (‘еще немного’);
в китайском же языке вспомогательный глагол xiа-qu (ся-цюй) указывает на продолжение действия, т.е. выступает как показатель кон тинуатива. Встречается также использование СПУСКАТЬСЯ в роли показателя срав нения ‘менее, чем’ (океанийские языки), в конструкции со значением намерения со вершить действие (хинди), в качестве пространственного модификатора типа ‘вниз, внизу, под’ (в некоторых океанийских языках, а также в эве), в роли императивной частицы (в кхмерском языке).
Конструкции с глаголами ПРОХОДИТЬ и ПЕРЕХОДИТЬ имеют несколько распространенных типов употреблений (»30 яз., 5 [+2] путей). Они часто используются в сравнительной конструкции (в тайских языках, многих языках Африки: нанди, раз ных группах конго-кордофанской семьи, нигерийском пиджине и др.), ср. маонан ng vong1 taa6 fia2 ‘ты выше меня’ (= “ты высокий переходить-через я”) [Морев 1991: 176], нигерийск. пиджин A drink pas y, drink pas ol ‘я выпил больше тебя, больше всех’ [Faraclas 1996: 78]. В ряде языков Юго-Восточной Азии к этим глаголам восходят по казатели общефактического, или экспериенциального, значения ‘участнику ситуации уже приходилось, хотя бы раз, совершать действие’ (ср. китайское -го (-guo) и анало гичные показатели в тайских языках). Конструкции с ПРОХОДИТЬ могут указывать также на действие, совершаемое субъектом попутно, мимоходом, заодно с некоторым основным действием, в т.ч. небрежно (в каракалпакском, татарском, узбекском, тад жикском, вьетнамском). ПРОХОДИТЬ/ПЕРЕХОДИТЬ может становиться предло гом/послелогом (обычно с пространственным значением ‘через, сквозь, мимо’, иногда ‘по причине, благодаря’, ‘согласно тому, как’, ‘кроме’), приобретать перфективное значение (в некоторых тюркских языках, таджикском, малаялам), обозначать переход в новое состояние (pas(s)ar a inf. в иберо-романских языках), выражать оптативное зна чение (в тамильском).
Наиболее частым случаем грамматикализации глагола ВОЗВРАЩАТЬСЯ (всего »35 яз., 2 [+6] пути) является его превращение в показатель рефактива ‘делать еще раз, снова’ (в иберо-романских, океанийских языках, в различных группах языков Африки, некоторых языках Юго-Восточной Азии, в арабском), ср. испанск. Volvi a llamar a la puerta ‘он снова постучался (= “вернулся к стучаться”) в дверь’ [Канонич 1991: 137], палау Ak liluut l mnguiu r a hong ‘я перечитал (= “вернулся читать”) книгу’ [Josephs 1975: 314]. Этот глагол может использоваться также в качестве пространственного показателя, как глагольного, так и именного (обычно обозначая движение обратно или приближение);
в роли показателя рефлексива (в нескольких океанийских языках), по казателя будущего времени (язык тохолабаль семьи майя), показателя противоречия ожиданиям (тайский, шона) и отрицания (‘(все еще) не’ в языке масаи), а также в кон струкции сравнения и при образовании прохибитива (эве).
Конструкции с глаголами движения (ИДТИ/УХОДИТЬ, ПРИХОДИТЬ, ВХО ДИТЬ, ВЫХОДИТЬ, ПОДНИМАТЬСЯ/ВСТАВАТЬ, СПУСКАТЬСЯ, как правило с деепричастиями предшествования или совершенного вида) нередко становятся средст вом выражения перфективного значения. При этом имеются языки, в которых сущест вует целый ряд перфективирующих вспомогательных глаголов (от 4-5 до порядка 20), среди которых глаголы движения обычно занимают ведущее место (из других глаголов встречаются также ‘давать’, ‘брать’, ‘бросать’, ‘ставить’, ‘класть’, ‘оставлять’ и реже некоторые другие), причем разные вспомогательные глаголы бывают распределены в зависимости от семантического класса смыслового глагола или от выражаемого “от тенка” значения (типа внезапности или полного охвата множественного объекта). По добная ситуация в работе рассматривается под рубрикой “системы аналитической перфективации”;
примеры таких систем (в основном в ряде языков Азии) характери зуются в специальном разделе главы 2.
Так, традиционно в качестве средств выражения “законченности действия”, “ис черпанности, полноты”, “комплетивности”, “предельности” и т.п. характеризуются конструкции с так наз. “векторными глаголами” (‘идти/уходить’, ‘приходить’, ‘подни маться, вставать’, ‘брать’, ‘давать’, ‘бросать’ и пр.) в индоарийских языках (в драви дийских ситуация похожа, хотя число вспомогательных глаголов обычно меньше), так наз. “результативные глаголы” в ряде изолирующих языков Юго-Восточной Азии (‘подниматься’, ‘спускаться’, ‘выходить’, ‘входить’, ‘проходить’ и пр. в китайском;
‘уходить’ ~ ‘приходить’, ‘входить’ ~ ‘выходить’, ‘подниматься’ ~ ‘спускаться’ в тай ских языках;
‘идти’, ‘выходить’, ‘приходить’, ‘подниматься’ во вьетнамском). Вероят но, к языкам с аналитической перфективацией следует отнести и тюркские языки, в которых перфективное значение, с различными дополнительными оттенками, выража ет ряд деепричастных конструкций с глаголами ‘уходить’, ‘давать’, ‘брать’, ‘посылать’, ‘класть’, ‘достигать’, ‘оставаться’ и пр. Наконец, отмечаются (хотя и занимают более периферийное место) аналогичные случаи в некоторых нахско-дагестанских языках (багвалинский, арчинский).
Все эти системы проявляют ряд общих свойств: сходный набор самих перфектив ных модификаторов (вспомогательных глаголов), наличие у каждого их них лексиче ских ограничений на сочетаемость со смысловыми глаголами (в терминах акциональ ного класса смыслового глагола, его переходности, лексической семантики и пр.), об щая функция таких модификаторов (указание на “переломный момент”, “предел” раз вития ситуации, на “достижение результата” и т.п.). Можно заметить, что подобные системы во многом близки системам с так наз. “перфективом славянского типа” (пред ставленным в славянских, а также в той или иной степени в литовском, грузинском, венгерском, осетинском, некоторых чадских и микронезийских языках), в которых средством перфективации являются приставки или суффиксы, реже частицы, с исход ным пространственным значением (так наз. bounders, “ограничители”) — причем и здесь количество показателей также достаточно велико, каждому из них свойственны свои лексические ограничения и свои “оттенки значения”, а семантически функция таких показателей сводится в основном к указанию на “выделенную точку” в составе ситуации, на ее начальный или конечный предел8. Как и системы аффиксальной пер фективации, системы “аналитической перфективации” часто являются слабо грамма тикализованными и тесно связаны со словообразованием с его нерегулярностью и лек сической избирательностью.
Подобные показатели, возможно, более верно считать не столько показателями “перфективации”, сколько показателями, подчеркивающими наличие в структуре си туации п р е д е л а развития. Эти показатели часто могут совмещаться с разными соб ственно аспектуальными показателями (как перфективными, так и имперфективными — например, с настоящим временем), что указывает на то, что их роль состоит скорее в изменении акционального типа глагола, т.е. в превращении его в предельный (»“те лисизация”, ср. англ. telicity ‘предельность’). Тем самым, по крайней мере исходно функция служебных единиц–“ограничителей”, в т.ч. вспомогательных глаголов, явля ется скорее акциональной (указание на тип происходящего процесса), а не чисто ас пектуальной. Не удивительно, что в качестве вспомогательных глаголов используются именно лексемы со значением изменения состояния, прежде всего предельные глаголы движения.
Тот факт, что для указания на предел/результат действия используется целый на бор показателей, выбор которых зависит от семантики смыслового глагола, говорит о важности для естественного языка маркировать различия в характере результата разно го типа действий (прежде всего с точки зрения того, каковы пространственные харак теристики этого результата). Языки с “системами аналитической перфективации” про являют как сходства, так и различия в стратегиях “классификации” ситуаций по типу результата: ср. обозначение ‘умереть’ как “умерев уйти” во многих языках (тамильск.
irantu p-, хакасск. л пар-, мулам taaj1 paaj1 и пр.), но ‘съесть’ либо как “есть + под ниматься” (китайск. чи-шан, ср. англ. eat up, либо как “есть + спускаться” (лао kin long2, ср. русск. с-ъесть).
Наконец, встречаются удвоенные конструкции с повторением смыслового гла гола и использованием двух, обычно антонимичных, глаголов движения в качестве служебных единиц. Наиболее распространено использование таких конструкций для выражения множественности ситуаций (итератив, иногда указание на длительное и безуспешное действие);
это явление характерно для языков Юго-Восточной Азии, ср.
вьетнамск. ‘бегать туда и обратно’ (= “бежать уходить бежать прихо дить”), ‘читать и перечитывать’ (= “читать уходить читать приходить”), китайск. ‘думал и думал (но ничего хорошего так и не надумал)’ (= “думать приходить думать уходить”) [Храковский (ред.) 1989: 231, 241-242;
Панфилов 1993: 192]. В китайском языке удвоенная конструкция “V-ПРИХОДИТЬ V-УХОДИТЬ” употребляется также для выражения реципрока, ср. ‘они побили друг друга’ (= “ударить приходить ударить уходить”) [Liu 1999: 124-125].
Глава 3 посвящена путям грамматикализации глаголов позиции. Все эти гла голы с точки зрения результатов грамматикализации образуют весьма однородную группу: основным путем развития для них является превращение в имперфективный показатель;
для них характерно также функционирование в качестве эквивалентов бы тийных глаголов (это явление рассматривается в специальном разделе).
См. общую характеристику данного явления в работе: Bybee, J.L.;
Dahl, Ц. The creation of tense and aspect systems in the languages of the world // Studies in Language 13-1: 51-103, 1989.
Позиционные глаголы являются одним из основных диахронических источников бытийных глаголов (‘быть, иметься, находиться’, ‘становиться’), а также глаголов связок. Случаи превращения глагола позиции в чисто бытийный глагол (с утратой ис ходного “позиционного” смысла) известны в индоевропейских языках: так, к индоев ропейскому корню * ‘стоять’ восходят глаголы со значением ‘быть’ в ряде роман ских (ср. estar в исп. и португ., stare в итал.) и кельтских языков (ср. ирл. ta или шотл.
tha);
ср. также русск. стать, в настоящее время используемый как глагол приобрете ния состояния. Вероятно, к глаголу wi- с исходным значением ‘сидеть’ восходит i- (iru) ‘быть (об одушевленных субъектах)’ в современном японском языке. Аналогичные примеры имеются и в других языковых семьях.
Зачастую даже при наличии в языке самостоятельного глагола ‘быть’ позицион ные глаголы могут допускать расширенное использование, выступая фактически как стандартное средство обозначения пространственного расположения объекта. Такая ситуация характерна для славянских и германских языков, ср. русск. Возле стены сто ит шкаф, На столе лежат ложки, Пробка крепко сидит в бутылке;
швед. Affischen sitter p vggen ‘плакат висит (букв. “сидит”) на стене’, русско-норв. пиджин руссе норск Kor ju ligga ned paa gammel dag? ‘где ты был (букв. “лежал”) вчера?’ [Belikov 1993] и т.п. Здесь глагол позиции фактически выполняет функцию бытийного глагола, хотя выбор конкретного глагола позиции зависит обычно от типа объекта (напр., его вертикальной или горизонтальной ориентации), а также ряда других факторов.
Если глагола ‘быть’ в языке нет, глаголы позиции являются фактически единст венным средством выражения существования и местонахождения. Широко представ лено использование глаголов позиции в качестве бытийных в австралийских (см. (1) из диери) и папуасских языках, встречается оно и в других ареалах (Африка, Америка).
(1) диери [Austin 1981: 104] вода большая озеро-LOC лежать-PRS В озере много воды (букв. “лежит”).
Поскольку выбор того или иного глагола зависит обычно от типа объекта, глаголы позиции во многих из таких языков рассматриваются в рамках системы именных клас сификаторов (так наз. “классифицирующие бытийные глаголы”: ср. “predicate classifi ers”, “verbal classifiers”).
В функции бытийного глагола могут выступать любые из трех основных глаголов позиции — иногда все три из них, или же какой-либо один: чаще всего СИДЕТЬ или СТОЯТЬ, реже ЛЕЖАТЬ (в нашем материале примерно по 20 случаев для каждого глагола). В целом приобретение бытийного использования не является непременной предпосылкой дальнейшей грамматикализации глаголов позиции, хотя и такой путь достаточно частотен. Само же по себе превращение глагола позиции в бытийный гла гол представляет собой не пример грамматикализации в строгом смысле, а скорее раз витие лексического значения глагола. Вместе с тем, имеются и основания рассматри вать превращение в ‘быть’ или связку (которые играют особую роль в грамматической системе языка) в качестве однонаправленного процесса, демонстрирующего действие стандартных для грамматикализации механизмов развития. Ср. в этой связи работу: Devitt, D. The diachronic development of semantics in copulas // Proceedings of the 16th Annual Meeting of the Berkeley Linguistics Society. Berkeley: Berkeley Lin guistic Society, 1990.
Основной путь грамматикализации глаголов позиции, отмечаемый во многих языках по всему миру, это превращение конструкций с этими глаголами в средство обозначения нахождения ситуации в процессе развития, или для указания на ее дли тельный или статический характер, а также на регулярное осуществление (повторяе мость) или продолжение. В качестве форм с имперфективным значением, а именно, со значением прогрессива или хабитуалиса, обычно описываются конструкции герман ских — главным образом скандинавских — языков (с глаголами позиции и инфинити вом смыслового глагола, или сочинительные с союзом ‘и’), ср. нидерл. Zij zit te lezen ‘она (сидит) читает’ или Hi sat ende at ‘он (сидел и) ел’ [Братусь, Рубцова 1985: 93;
Ми ронов и др. 2000б: 245].
Аналогичные сочетания представлены в славянских языках: исходно это также сочинительные конструкции (ср. болгарск. Дрехите седят и събират прах ‘одежда постоянно собирает пыль’ (= “сидят и собирают”;
» русск. “висит пылится”), Башта му през цялото време стои и мърмори ‘его отец все время ворчит’ (“= стоит и ворчит”;
» русск. “ходит ворчит”)10 или так наз. “сериализованные” конструкции (ср. русск.
сидит пишет, сидит плачет, стоит курит, русск. диал. дерева сохнут стоят и пр.):
для таких конструкций характерна некоторая “десемантизация” глагола позиции, одна ко в основном они сохраняют исходное пространственное значение.
Вместе с тем, в ряде других языков, прежде всего Азии и Африки, имеются мно гочисленные случаи более продвинутой степени грамматикализации глаголов позиции.
Так, в тюркских и монгольских, а также в ряде финно-угорских языков распростране ны деепричастные конструкции с глаголами позиции, имеющие имперфективное зна чение, ср. башкирск. - - ‘дует ветер’ (= “ветер дуя стоит”), - ‘от него письма приходят регулярно’ (= “его письма приходя стоят”) [Юлдашев 1965: 66, 71]. Как показывают примеры типа ногайск. Мен уьй сала-ят-ыр-ман ‘я строю дом’ (= “строя лежу”) [Юлдашев 1965: 57], исходный позиционный смысл вспомогательных глаголов часто уже полностью утрачен. В ряде тюркских языков грамматикализованные глаголы позиции употребляются только или в основном в на стоящем времени, так что они трактуются иногда как собственно показатели презенса.
В ряде языков (напр., во многих германских, тюркских или в койсанском языке кхое) имеются примеры использования всех трех глаголов позиции в дуратив ных/имперфективных конструкциях;
в других языках грамматикализованы только два или один из этих глаголов. Интересно, что с точки зрения частотности (т.е. количества языков, в которых представлены случаи грамматикализации данного глагола) первое место занимает глагол СИДЕТЬ ( 55 яз., 1 [+8] путь): во многих языках именно этот глагол является единственным грамматикализуемым из глаголов позиции. Вторым по частотности идет СТОЯТЬ ( 40 яз., 1 [+8] путь), наиболее редок ЛЕЖАТЬ ( 25 яз., [+3] путь).
Грамматикализация глагола СИДЕТЬ в имперфективный показатель преоблада ет в языках Африки (в т.ч. афразийских) и Австралии, где он почти всегда является единственным из грамматикализуемых глаголов позиции. Прогрессивное и/или хаби туальное значение имеют конструкции с СИДЕТЬ в ряде афразийских (арабский Пер сидского залива (см. (2)), мальтийский, а также суданский креол, кабильский) и нило сахарских языков (мамву, нгамбай, нобиин, нубийском диалекте донгола), в языках нигер-конго (шона, эсилуйана, зулу, диола, гбайя), в австралийских и папуасских язы ках (гунья, алйаварра, мидага, амеле).
Грамматикализованные сочинительные конструкции с глаголами позиции в болгар ском и некоторых др. языках рассматриваются в работе: Kuteva, T. On ‘sit’/ ‘stand’/ ‘lie’ auxiliation // Linguistics 37-2: 191-213, 1999.
(2) арабский Персидского залива [Holes 1990: 196] kint gaaid azra baSal yoom jiiatik.
был.1SG IPF 1SG.сажать лук когда приходить.2SG Я как раз сажал лук, когда ты пришел.
Из языков Азии подобные конструкции отмечаются в некоторых индоиранских (ма ратхи, таджикский, язык афганских хазара) и сино-тибетских (в неварском, в тибетском диалекте лхаса);
из языков Америки отметим диегеньо, хиваро, пима-альто и дакота. В ряде случаев для подобных конструкций характерно значение континуатива (напр., в африканских языках канакуру, масаи, в австралийском языке йандруванта и др.).
Случаи грамматикализации глагола СТОЯТЬ с прогрессивным/ дуративным/ ха битуальным значением имеются также в некоторых языках Азии (малаялам, таджик ский), в океанийских (фиджи), папуасских (имонда), нило-сахарских (нгамбай, нубий ский), америндских (дакота) языках. Ср. таджикск. Обаш лап-лап карда ме-истад ‘вода все время плещется’ (= “плеск делая стоит”) [Расторгуева, Керимова 1964: 220].
Тюркские конструкции с СТОЯТЬ (тур-, тор-) иногда допускают различные ин терпретации для разных типов глаголов;
так, помимо имперфективных значений, дан ная конструкция может выражать также результативное (и иногда перфектное), т.е.
указывать на наступившее итоговое состояние;
ср. карач.-балкарск. Ол джукъла-б тур а-ды ‘он спит’ (= “заснув стоит”), Эшик (алкъын) ачыл-ыб тур-а-ды ‘дверь (все еще) открыта’ (= “открывшись стоит”) [Недялков, Недялков 1987: 114, 116]. Перфектное значение свойственно также форме с ‘садиться’ в арчинском языке (северокавказские).
Глагол ЛЕЖАТЬ в составе имперфективных конструкций встречается реже (хо тя для тюркских языков отмечается относительно бльшая распространенность конст рукций с ЛЕЖАТЬ, чем с СИДЕТЬ). Эти конструкции могут передавать прогрессивное значение (австралийский язык алйаварра), подчеркивать длительность ситуации (фид жи, папуасский язык усаруфа), иметь хабитуальное или континуативное значение (па пуасский язык амеле). Стативное/результативное значение имеют конструкции с ЛЕ ЖАТЬ в тамильском языке (см. (3)) и малаялам, а также в хинди и нубийском.
(3) тамильский [T. Lehmann 1993: 223] этот комната закрываться-CONV лежать-PST-3SG.N Эта комната (постоянно) закрыта (= “закрывшись лежит”).
Прочие пути развития глаголов позиции являются периферийными, они отме чаются редко и их относительно немного. Так, конструкция с СТОЯТЬ может приоб ретать значение проспектива (ср. иврит ani omed lalexet ‘я собираюсь пойти’ (= “стою пойти”), кумыкск. Ол гетме тура ‘он вот-вот уйдет’ (= “стоит уходить”) [Гаджиахме дов 1998: 36] и пр.);
а также становиться пространственным показателем (‘поблизости, рядом’ в африканских языках нама и булу, ‘на поверхности’ в адыгских языках) или деривационным показателем глагола (в некоторых австралийских языках). ВСТАВАТЬ может приобретать инхоативное значение (татский язык;
ср. также русск. Я стал ис кать с ним ссоры, Владимир стал дожидаться и пр. с вспомогательным глаголом стать), становиться императивным показателем (в классическом иврите, в нило сахарском языке нгити), показателем следования событий (‘и вот потом...’, в средне египетском языке). СИДЕТЬ может становиться пространственным показателем (‘на верх, сверху’ в языках пенути, ‘внутри’ в некоторых океанийских и ‘возле, рядом’ в африканских), использоваться в прохибитивных и императивных конструкциях (в ав стралийских языках), приобретать модальное значение (‘кажется, как видно;
оказыва ется’ в хакасском, долженствование в були), а также значение ‘тем не менее;
ещё не’ (в шона). САДИТЬСЯ может также приобретать инхоативное значение (авестийский, татский язык). ЛЕЖАТЬ отмечается в качестве показателя близкого прошедшего вре мени, а также в качестве деривационного показателя (некоторые австралийские язы ки). Кроме того, конструкции с глаголами вхождения в состояние — САДИТЬСЯ, ВСТАВАТЬ, редко ЛОЖИТЬСЯ — отмечаются в качестве перфективных модификато ров (в индоиранских, некоторых тюркских, марийском).
Интересно, что как имперфективным, так и перфективным конструкциям с СИ ДЕТЬ и ЛЕЖАТЬ (и их динамическим эквивалентам) зачастую бывает свойственна негативная оценка: имеющая место ситуация оценивается говорящим как нежелатель ная, ненужная, неуместная или напрасная, либо как совершающаяся кое-как или мед ленно, с трудом.
В главе 4 делаются общие выводы о закономерностях грамматикализации глаголов движения и позиции.
В разделе 4.1 все выявленные пути обобщаются по итоговым категориям (вид, время, модальность, синтаксические показатели и пр.): показывается, какие из рас смотренных исходных глаголов могут становиться показателями данных категорий и какую роль занимают глаголы движения и позиции среди других известных источни ков этих категорий, а также обсуждаются возможные объяснения путей семантическо го развития.
Конструкции с глаголами движения и позиции в подавляющем большинстве слу чаев превращаются в глагольные же модификаторы. О частом использовании глаголов движения в функции показателей пространственной о р и е н т а ц и и говорилось выше;
глаголы позиции, хотя и значительно реже, также могут выступать в специаль ных конструкциях, указывающих на пространственное расположение субъекта при осуществлении действия (напр., ‘делать сидя’, ‘делать стоя’ и пр.) Наиболее значительная часть итоговых значений рассмотренных грамматикали зованных конструкций относится к трем основным глагольным семантическим облас тям: виду (аспектуальности), времени (темпоральности) и модальности, ср. распро страненный термин “TMA categories” (от триады Tense-Mood-Aspect).
Интересно, что глаголы движения и позиции не становятся сразу показателями абсолютного глагольного в р е м е н и в чистом виде. Для конструкций ИД ТИ/УХОДИТЬ и ПРИХОДИТЬ (и некоторыми др. глаголами) характерно приобрете ние аспектуального значения п р о с п е к т и в а, с дальнейшей эволюцией в собственно временное значение будущего. Значение же прошедшего времени у конструкций с гла голами движения возникает, как правило, также на основе исходно аспектуального значения — п е р ф е к т а. (Кроме того, перфектное значение может появляться у кон струкций, обычно с вспомогательными глаголами позиции, с исходным значением результатива.) Описываемые же иногда в качестве показателей настоящего времени конструкции с глаголами позиции представляют собой частный случая использования конструкций с имперфективным значением (имперфектив, ограниченный настоящим временем). Можно сказать, что во всех этих случаях аспектуальное значение исходно, оно предшествует темпоральному, так что имеет место своеобразное развитие в на правлении “темпорализации”: ВИД ВРЕМЯ.
Основные глаголы движения (реже др. глаголы) выступают также в роли показа телей следования событий во времени в нарративном дискурсе (‘и потом произошло...;
и вот...’): исходно функционирование таких показателей связано, по-видимому, с вы делением некоторых к л ю ч е в ы х моментов в повествовании или с “оживлением” нарративной стратегии.
В целом, глаголы движения и позиции (особенно первые) играют особую роль при выражении временных отношений в силу того, что сама по себе модель времени часто концептуализируется и выражается в языке через движение (или расположение в пространстве): субъект движется во времени из прошлого к будущему, т.е. прошлое представляется как источник движения (из которого субъект “приходит”, ср. путь раз вития ‘приходить от’ ‘перфект/ прошедшее время’), а будущее как его цель (к кото рой он направляется, ср. путь развития ‘идти/приходить к’ ‘проспектив/ будущее время’). Данная модель “движения субъекта во времени” проявляется и при интерпре тации некоторых аспектуальных форм (напр., в алтайских, романских языках), когда конструкции с различными вспомогательными глаголами позволяют подчеркнуть “проспективный” или “ретроспективный” взгляд на развитие длительной ситуации.
Значения из а с п е к т у а л ь н о й области преобладают в качестве итоговых зна чений, т.е. в целом глаголы движения и позиции как источники вносят наибольший вклад именно в данную семантическую область. Конструкции с глаголами движения и позиции используются для выражения широкого спектра значений, связанных с опи санием ситуации в процессе развития: это собственно имперфективные значения (про грессив, дуратив и хабитуалис), а также часто выражаемые теми же средствами конти нуативное и стативное значения. Конструкциям с ИДТИ/УХОДИТЬ и ПРИХОДИТЬ (но не с глаголами позиции) часто свойственно специфическое г р а д а т и в н о е значе ние (‘постепенно, все больше и больше’). Поскольку на ранних этапах развития вспо могательные глаголы в подобных конструкциях сами по себе часто несут имперфек тивное маркирование, исходная функция таких конструкций состоит скорее в модифи кации особого акционального типа ситуации, т.е. в представлении ее как градуально развивающегося процесса. Средством выражения перфективности могут становиться конструкции со многими глаголами движения и вхождения в состояние (ВСТАВАТЬ, САДИТЬСЯ, ЛОЖИТЬСЯ), при этом зачастую в языке имеется целый набор перфек тивных конструкций с разными вспомогательными глаголами (“аналитическая перфек тивация”). По нашему мнению, функция таких вспомогательных глаголов исходно за ключается также не в маркировании определенного аспектуального значения (собст венно “перфективация”), а скорее в маркировании акционального типа ситуации, обо значаемой глаголом (указание на наличие у нее предела, результата определенного типа, т.е. своего рода “телисизация”): таким образом, общая линия развития может быть представлена как АКЦИОНАЛЬНОСТЬ ВИД. Лишь в некоторых случаях (как, напр., в случае каталанск. anar ‘идти, уходить’ + inf.) следует говорить о других меха низмах развития перфективного значения.
Конструкции с различными глаголами часто становятся показателями инхоатива (начальной фазы ситуации), в т.ч. трансформатива (приобретения свойства, ‘стать ка ким-либо’);
иногда также показателями рефактива (‘сделать снова’);
показателями об щефактического/экспериенциального значения;
средствами подчеркивания силь ной/слабой интенсивности действия.
М о д а л ь н ы е значения в качестве итоговых встречаются реже: наиболее часто отмечается использование глаголов движения (иногда позиции) для маркирования им перативных значений (гортатива, собственно императива, прохибитива). Исходно по добные конструкции обычно указывают на движение к цели (‘пойди сделать’, ‘пойдём сделать’ и пр.): при помощи конструкций с глаголами движения переход исполнителя к новому действию представляется через пространственное перемещение к новой цели.
Значения возможности (‘быть способным;
мочь;
быть разрешенным’, ‘возможно, что...’) и необходимости (‘быть должным, необходимым’), иногда другие типы ирре альных значений, выражаются в основном при помощи конструкций с ПРИХОДИТЬ и ИДТИ/УХОДИТЬ. В основе здесь лежит идея приближения/удаления относительно дейктического центра (понимаемого в данном случае как некий центр “шкалы реаль ности”). Исходные конструкции могут быть двух основных типов: при обозначении внутренней возможности используются обычно целевые конструкции с инфинитивом (‘Х идет сделать’ = ‘Х может сделать’, т.е. приближение субъекта к ситуации рассмат ривается как его способность ее осуществить);
конструкции же со значением возмож ности и необходимости с ПРИХОДИТЬ иногда исходно обозначают движение самой ситуации к субъекту (часто в таком случае используется неизменяемая безличная фор ма глагола движения;
ср. русск. мне пришлось это сделать): в данном случае прибли жение самой ситуации рассматривается как ее вероятность или обязательность. Редко встречаются также случаи приобретения дезидеративного значения, указание на про тиворечие ожиданиям, на отрицательную оценку и пр.
Ряд результатов грамматикализации глаголов движения и позиции связан с мар кированием разного рода с и н т а к с и ч е с к и х о т н о ш е н и й : прежде всего это вы ражение некоторых типов ролевых отношений (использование конструкций с ИД ТИ/УХОДИТЬ и ПРИХОДИТЬ как показателей пассива;
отмечаются также случаи превращения в показатели рефлексива и реципрока, бенефактива и каузатива), образо вание сравнительной конструкции (в основном с ПРОХОДИТЬ/ ПЕРЕХОДИТЬ), ис пользование в качестве показателей целевого зависимого предложения, аппликатива, в функции модификатора целевой именной группы.
Единственным массовым путем грамматикализации глаголов движения (реже по зиции) как именных модификаторов является их превращение в предлоги/послелоги, иногда в падежные или словообразовательные аффиксы (в первую очередь с простран ственным, иногда также с временным или более абстрактным значением).
Во втором разделе 4.2 делаются некоторые с т а т и с т и ч е с к и е обобщения по поводу частотности случаев грамматикализации различных глаголов, приводятся при близительные оценки вероятности разных путей грамматикализации для каждого гла гола. В целом, грамматикализация глаголов движения засвидетельствована в языках мира гораздо чаще (почти 300 языков, т.е. порядка 75% из всех рассмотренных), чем глаголов позиции (менее 60 языков, т.е. порядка 15%)11. Глаголы ИДТИ/УХОДИТЬ и ПРИХОДИТЬ являются абсолютными “чемпионами” по частоте: грамматикализация ПРИХОДИТЬ представлена немногим менее, чем в половине рассмотренных языков, тогда как грамматикализация ИДТИ/УХОДИТЬ даже более, чем в половине. У этих же глаголов обнаружено наибольшее число путей развития — по 10 основных путей и чуть менее чем по 10 периферийных (эти два глагола входят в число наиболее “грам матикализуемых” в языках мира лексем вообще). Материал работы дает возможность вычислить приблизительную долю каждого из путей грамматикализации для каждого конкретного глагола (% языков);
такие оценки можно считать приблизительными оценками вероятности этих путей развития (т.е. вероятность встретить в еще не обсле дованных языках именно такой путь развития данного глагола). Такие оценки являют ся нестрогими и достаточно условными, однако они помогают представить основные тенденции, выявленные в рассмотренном материале:
* Наиболее распространенными результатами грамматикализации конструкций с глаголом ИДТИ/УХОДИТЬ являются значения будущего времени/проспектива (около 30%) и значения имперфективной аспектуальной области (менее 30%);
по мимо этого, отмечается приобретение значений перфектива/прошедшего времени или перфекта (порядка 15%), а также инхоатива, императивных и модальных значе Примерно в 70 языках из выборки не было обнаружено каких-либо случаев грамма тикализации глаголов движения или позиции.
ний, целевого значения, превращение в показатель пассива, следования во времени, именной модификатор (порядка 5-10% для каждого пути).
* Наиболее распространенными результатами грамматикализации конструкций с глаголом ПРИХОДИТЬ являются значения будущего времени/проспектива (порядка 30%) и значения имперфективной аспектуальной области (около 20%);
помимо это го, отмечается приобретение императивных значений, значений перфекта/ перфек тива/ прошедшего времени, наступления нового состояния и модальных значений возможности и необходимости (чуть более 10% для каждого из путей), а также при обретение целевого значения, превращение в показатель пассива, следования во времени, именной модификатор (менее 10% для каждого пути).
* Наиболее распространенным результатом грамматикализации конструкций с глаголом ВОЗВРАЩАТЬСЯ является значение рефактива (порядка 80%).
* Наиболее распространенными результатами грамматикализации конструкций с глаголом ПРОХОДИТЬ/ПЕРЕХОДИТЬ являются использование в сравнительной конструкции (порядка 30%), а также приобретение экспериенциального значения, значения перфектива, значения комитативного способа действия, превращение в модификатор имени (менее или порядка 20% для каждого пути).
* Наиболее распространенным результатом грамматикализации конструкций с глаголом ВЫХОДИТЬ является перфективное значение (более 50%).
* Наиболее распространенными результатами грамматикализации конструкций с глаголом ВХОДИТЬ является значение инхоатива (порядка 50%), а также превра щение в модификатор имени (менее 40%).
* Наиболее распространенным результатом грамматикализации конструкций с глаголом ПОДНИМАТЬСЯ является инхоативное значение (порядка 50%).
* Наиболее распространенными результатами грамматикализации конструкций с глаголом ХОДИТЬ и глаголами позиции (СИДЕТЬ, СТОЯТЬ, ЛЕЖАТЬ) являются значения имперфективной аспектуальной области (порядка 90%).
Данные по материалу, представленному в главах 2-3 работы, суммированы в таб лицах 1-2, в которых для каждого из глаголов представлена следующая информация:
(А) в скольких из рассмотренных языков имеются случаи грамматикализации данного глагола (т.е. хотя бы один случай);
(Б) в скольких языках имеется более одного случая грамматикализации одного источника (так наз. явление “полиграмматикализации”);
(В) каково число основных путей грамматикализации (в скобках указано также число периферийных путей);
список путей грамматикализации с указанием приблизительного числа случаев для каждого.
ТАБЛИЦА 1. Пути грамматикализации глаголов движения. Глагол А Б В Результат ИДТИ / 210 50 10 Будущее время, проспектив УХОДИТЬ (+8) Имперфективные значения Перфектив, прошедшее время, перфект Инхоативное значение Императивные значения Пассивная конструкция Модальные значения Целевое значение Модификатор именной группы, аффикс существительного Следование во времени » Простр. и врем. дистанция Указание на временной отрезок Вопросительность, эмфаза Сравнительная конструкция Модификатор числительного Дезидеративное значение Словообр. суффикс глагола Классифицирующий вспом. глагол ПРИХОДИТЬ 170 50 10 Будущее время, проспектив (+9) Имперфективные значения Перфект, прошедшее время, » перфектив » Наступление нового состояния Модальные значения: возможность, » необходимость Императивные значения Пассивная конструкция Целевое придаточное Следование во времени Модификатор именной группы Рефактивное значение Бенефактив Дезидеративное значение ТЯ Кунктатив (‘еще не’) Указание на временной отрезок Приближенная оценка Каузатив Предикатная анафора Сочинительный союз Данные по превращению в показатели глагольной пространственной ориентации не приводятся;
данные по “бытийному” употреблению глаголов позиции приводятся в квадратных скобках (но не учитываются при подсчетах количества языков с грамматикализацией). Обозна чения: “ТЯ” = тюркские языки.
Глагол А Б В Результат »30 » ХОДИТЬ 5 1 Имперфективные значения (+3) Проспективное значение Императивные значения Пространственный показатель ВХОДИТЬ 10 0 2 Инхоативное значение (+2) Модификатор именной группы Видо-временной показатель Следование во времени » ВЫХОДИТЬ 5 1 Перфективное значение (+6) Инхоативное значение Модификатор именной группы Модальные значения Близкое прошедшее время Быстрое осуществление действия Перемещение относительно агенса » ПОДНИМАТЬСЯ 10 0 1 Инхоативное значение (+5) Пространственный показатель Перфективное значение Континуативное значение Императивное значение Показатель сравнения СПУСКАТЬСЯ 10 0 1 Интенсивное, аттенуативное, (+4) континуативное значение Пространственный показатель Показатель сравнения Интенциональное значение Императивное значение »30 » ПРОХОДИТЬ / ПЕ- 5 Сравнительная конструкция » РЕХОДИТЬ (+2) Перфективное значение Модификатор именной группы Экспериенциальное значение » Комитативный способ действия Трансформативное значение Оптатив »35 » ВОЗВРАЩАТЬСЯ 2 Рефактивное значение » (+6) Пространственный показатель Рефлексив Показатель противоречия ожиданиям Показатель отрицания Показатель сравнения Прохибитив Будущее время Глаголы движения и позиции грамматикализуются в языках мира очень часто, поскольку они обозначают базовые и существенные для человеческого опыта ситуа ции, в терминах которых человеку оказывается легче описать какие-то другие ситуации и явления (например, представить наступление ситуации в будущем как процесс пере мещения к ней или представить длительное или постоянное действие как действие, совершаемое в устойчивом неподвижном состоянии, например, сидя или стоя).
ТАБЛИЦА 2. Пути грамматикализации глаголов позиции.
Глагол А Б В результат » СТОЯТЬ 5 1 Имперфективные значения, »20(+ТЯ) (+8) результатив (* = ВСТАВАТЬ) +ТЯ Инхоативное значение Проспектив Словообр. модификатор глагола Пространственный показатель Перфективное значение* Императивное значение Заглазное прошедшее время Следование событий »20] [Бытийное употребление » СИДЕТЬ 5 1 Имперфективные значения 35(+ТЯ) (+8) Пространственный показатель (* = САДИТЬСЯ) +ТЯ Инхоативное значение Императивные значения Перфективный модификатор, внезапность, не гативная оценка* Модальные значения Перфектное значение Кунктатив (‘еще не’) »20] [Бытийное употребление » ЛЕЖАТЬ 0 1 Имперфективные значения, »20(+ТЯ) (+3) результатив (* = ЛОЖИТЬСЯ) +ТЯ Перфективное значение* Прошедшее время Словообр. модификатор глагола »20] [Бытийное употребление Среди исходных лексем есть те, которые обладают особенно большим “потен циалом грамматикализуемости”: такие глаголы, как ИДТИ/УХОДИТЬ и ПРИХОДИТЬ, выступают во многих исходных конструкциях, которые используются для выражения многих значений, производных от исходного пространственного. С другой стороны, и среди итоговых категорий некоторые представляют собой “точки схождения” путей развития многих различных источников (например, перфективное или инхоативное значение). Тем самым, в языках мира представлено большое количество примеров м н о ж е с т в е н н о г о, а не взаимно-однозначного, соотношения между источниками и результатами грамматикализации.
Определяющим для пути грамматикализации является обычно з н а ч е н и е в с е й к о н с т р у к ц и и в целом, так что в составе конструкции одного типа могут выступать разные лексические источники, но при этом определенные стороны значения глаголов могут “уйти в тень” и не играть существенной роли (нейтрализовываться). Так, именно особая конструкция с каким-либо глаголом движения и смысловым глаголом в форме инфинитива (часто с дополнительным маркированием движения к конечной точке:
‘идёт/приходит к V’), является исходной для форм будущего времени/проспектива, а также для целевых показателей, показателей следования во времени, императивных показателей и др. Напротив, конструкции со значением удаления из исходного пункта или перемещения (‘приходит из V’, ‘ушел, сделав V’ и пр.) используются для указания на завершившуюся до точки отсчета ситуацию. Что же касается конструкций, в кото рых ни начальная, ни конечная точка не специфицируются (а обозначается “просто перемещение” при совершении некоторого действия: ‘идёт/приходит/ходит, делая V’), то именно они обычно являются источниками имперфективных показателей.
С другой стороны, “одно и то же” может получаться из различных лексических источников путем разных метафорических переосмыслений: каждая из различных ис ходных структур может своим способом “дойти” до одного и того же результирующе го значения. Так, для конструкций с ПРИХОДИТЬ и ВХОДИТЬ появление инхоатив ного значения объясняется осмыслением начала ситуации как достижения местополо жения (‘прийти куда-либо’, ‘войти во что-либо’);
для конструкций же с УХОДИТЬ и ВЫХОДИТЬ не исключено и осмысление “удаления со сцены” при совершении дейст вия как начала этого действия (‘ушел/вышел, делая’);
в конструкциях с ИДТИ в пер фективной форме переосмысляется исходное значение начала движения к цели (‘пойти делать’ как ‘начать’, ср. русск. Пошла писать губерния);
а относительно ПОДНИ МАТЬСЯ как источника можно говорить о существовании особой метафоры “движе ние вверх как начало”.
Наконец, и из “одного и того же” могут получаться достаточно разные итоговые значения. Например, идея приближения/удаления служит исходной как для ряда про странственных значений, так и для временных и аспектуальных, и даже модальных.
Так, приближение субъекта к ситуации или, наоборот, ситуации к субъекту может рас цениваться как потенциальная возможность данной ситуации, ее “близость к реально сти” (ср. распространенный путь развития ПРИХОДИТЬ в показатели возможности);
удаление же и нахождение вдали от дейктического центра как “центра реальности” говорит о том, что ситуация не имеет места (или даже не возможна) в действительно сти.
Рассмотрение конструкций целиком в качестве первичных источников граммати кализации позволяет объяснить многие механизмы семантического развития, дейст вующие в процессе грамматикализации. В целом, результаты грамматикализации гла голов движения и позиции представляются м о т и в и р о в а н н ы м и, и хотя невоз можно предсказать, будет ли грамматикализован некоторый глагол в произвольно взя том языке (и если да, то по какому из путей пойдет его развитие), в большинстве слу чаев можно понять, как именно шло переосмысление различных непространственных категорий в терминах пространственных.
Анализ путей грамматикализации с точки зрения конструкций показывает также, что взаимное соотношение источников и результатов в процессе грамматикализации далеко не произвольно: для каждого типа исходной конструкции набор основных ти пов результатов ограничен (хотя этот набор не является в строгом смысле закрытым), ограничен для каждого грамматического значения и набор основных возможных ис точников.
В Заключении обобщаются основные результаты работы:
на материале большого числа языков выявлены возможные пути грамматика лизации конструкций с глаголами, выражающими 11 смыслов, связанных с переме щением, и 3 смысла, связанных с расположением в пространстве;
предложены объяснения путей переосмысления исходных пространственных значений на основе учета всех элементов исходной конструкции в целом;
даны приблизительные числовые оценки общей частотности грамматикализа ции разных глаголов, а также частотности конкретных путей грамматикализации для конкретных глаголов;
показано, для каких грамматических категорий конструкции с глаголами дви жения и позиции являются наиболее распространенными и важными источниками;
рассмотрены и объяснены случаи множественного соотношения между источ никами и результатами грамматикализации.
Представляется, что знание о путях эволюции глаголов движения и позиции по могает по-новому взглянуть на природу и внутреннее устройство ряда грамматических категорий (в первую очередь из области вида, времени, модальности). Проделанную работу можно считать также шагом к полному и объяснительному “словарю источни ков и путей грамматикализации”.
П е р с п е к т и в н о й представляется дальнейшая работа в следующих направлени ях: